страница 4

образов, но и умением разумно экономить тематический материал. Т. Корганов и И. Фролов в книге "Кино и музыка" удачно подметили один, казалось бы, малосущественный момент в кинофильме "Цирк" - эпизод, когда Кнейшиц передает Скамейкину чужое любовное письмо, якобы предназначенное ему. Авторы книги отмечают, что в данном моменте звучит тремоло струнных на одном аккорде - кратковременно, но с огромным нарастанием: "Чувство радости здесь, не успев возникнуть, сразу же (в течение нескольких секунд) достигает в своем росте высшей точки"6. То есть, обойдясь без тематически определенной музыки, композитор успевает в считанные секунды охарактеризовать радостно-возбужденное состояние персонажа. А с другой стороны (по контрасту) снова - уж в который раз! - вспоминается увертюра к кинофильму "Дети капитана Гранта". Дунаевский насыщает свою увертюру таким содержанием, что, если бы в фильме не было другой музыки, все равно его исходный эмоциональный заряд сохранил бы свою действенность до самого конца.

          Итак, песня у Дунаевского менее всего походила на вставной номер, - она, как правило, всегда была "музыкально-драматургическим центром фильма" (Д. Кабалевский). Еще не обретя слов, "Марш веселых ребят" сразу же стал выразителем главной мысли первой советской музыкальной кинокомедии "Веселые ребята": да здравствует жизнь! Вот почему столь мучительными были поиски слов для этого марша, вот почему Григорий Александров безжалостно отметал "проходные" тексты - мелодраматические ("Ах, горы, горы, высокие горы!", разухабистые ("Так будь здорова, гражданка корова!"), пока, наконец, к творческой группе не присоединился В. И. Лебедев-Кумач и не создал крылатый афоризм, который стремительно "сцементировал" идею фильма и одновременно стал эмблемой для всего песеннего искусства в нашей стране: "И тот, кто с песней по жизни шагает, тот никогда и нигде не пропадет". И действительно, яркое и неповторимое песенное творчество А. Александрова, В. Захарова, М. Блантера, Дм. и Дан. Покрассов, Ю. Милютина, В. Соловьева-Седого, Б. Мокроусова, А. Новикова и других композиторов развивалось именно под тем девизом, который был провозглашен в "Веселых ребятах". Но если "Марш веселых ребят" стал эмблемой советского песеннего искусства, то "Песня о Родине", выразив основную идею кинофильма "Цирк", превратилась в поэтический символ нашей страны для всего мира - ее мелодию мгновенно узнают в различных уголках земли по первой фразе, которую московские радиостанции передают как позывные.

          Творческое мышление Дунаевского-песенника предохраняло тот или иной фильм от примитивной декларативности. Вспомним, как возникает "Песня о Каховке" в кинофильме "Три товарища". Бывшие фронтовые друзья рассматривают старую фотографию времен гражданской войны, на которой они запечатлены в красноармейской форме. И один из них запевает песню, И благодаря вспыхнувшей песне о романтических подвигах былых дней отпадает необходимость разговора о продолжении славных традиций в мирное время - стихи Михаила Светлова напоминают о том, как важно сохранить свою нравственную чистоту, чтобы в любую минуту быть готовым защитить идеалы революции: "Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути". "Песня о Каховке" стала родоначальницей песен о гражданской войне. Ее ближайший мелодический "родственник", появившийся некоторое время спустя, - "Орленок" В. Белого. Несомненно, что и "Матрос Железняк" М. Блантера, и "Конармейская" братьев Покрасс также созданы под влиянием "Каховки". Как известно, Дунаевский сочинил свою песню путем переплавки интонаций старинных романсов и вальсов и подчинения их маршевому ритму. Однако здесь он не был изобретателем в полном смысле этого слова. Он лишь  п р о ф е с с и о н а л ь н о