страница 15

Прежде чем ответить на этот вопрос, Д.Д. Благой обращается к воспоминаниям академика А.Н. Крылова о замечательном русском умельце Титове, который, не имея специального математического образования, выполнял "на глазок" сложнейшие чертежи для кораблестроительных работ, а потом, когда специалисты проверяли эти чертежи, они поражались их соответствию математическим формулам. Что же Пушкин? Ну, разумеется, делает вывод Благой, Пушкин "не по заранее подготовленным математическим формулам располагал "части в отношении к целому",  н о   с а м о   э т о   р а с п о л о ж е н и е   о к а з ы в а л о с ь   в   п о л н о м   с   н и м и   с о о т в е т с т в и и ,  б ы л о   д о   п о р а з и т е л ь н о г о   м а т е м а т и ч н о"16 (разрядка моя,- Н.Ш.).

          Вывод ученого-литературоведа концептуален по отношению ко всем видам подлинного искусства, в том числе и к кинематографическим произведениям. Ну конечно же, ни Александров, ни Дунаевский, разрабатывая финальный эпизод "Волги-Волги", не ставили перед собой цели подвергнуть сомнению маршевое исполнение "Песни о Волге". Ни к каким математическим расчетам они, естественно, не прибегали. Математика вторглась в фильм стихийно - так, как это происходит в любом истинном произведении искусства. "Ударный" финальный эпизод, низвергающий Бывалова с пьедестала, одновременно отвергает и маршевое исполнение песни. Причем настолько действенно, что, когда в самом конце фильма, после заключительных куплетов с моралью, припев "Песни о Волге" в маршевом ритме благополучно венчает все комедийные ситуации, то этот припев воспринимается как завершение моральных куплетов, и только.

          Но почему же Дунаевский, готовя свою песню к отдельному изданию, обозначил в нотописи: "В темпе марша"? Почему он решил, что песню надо популяризировать именно в таком виде? И чем объяснить что Любовь Орлова, исполнительница роли Дуни-Стрелки в "Волге-Волге", часто пела ее на эстраде как марш - вопреки тому, как она пела ее в фильме?

          "Если Иоганна Штрауса называли "королем вальсов", то Исаака Дунаевского смело можно назвать "королем маршей"!" - сказал Д.Б. Кабалевский17. Мы, однако, знаем, что Дунаевский был и выдающимся мастером вальса. К тому же у него есть немало произведений чисто драматического характера, и подчас легкая грусть, как мы убедились, окрашивает даже самые радостные его создания. И все же Кабалевский прав в главном: стихия Дунаевского - это действительно марш. Композитор хотел, чтобы его песни порождали в слушателях неукротимую энергию и жажду жизни. Ему казалось, что именно ритм марша способен более полнокровно выразить мужество, массовый энтузиазм и патриотический подъем эпохи 30-х годов. Подчас Дунаевский оказывался во власти "сиюминутности": он не задумывался о дальнейшей жизни своего детища, о его будущей судьбе, о том, как будет звучать его песня через несколько десятилетий; он приспосабливал песню прежде всего к нынешнему дню. Так величавая "Песня о Родине" стала маршем. Так и "Песня о Волге" стала маршем. И теперь понятно, почему Любовь Орлова на концертной эстраде пела эту песню как марш.

          "Помню как-то во время Великой Отечественной войны я выступала в Сталинграде, - вспоминает актриса. - Петь пришлось прямо на улице, под открытым небом, на грузовике, превращенном в эстраду. В это время мимо нас проходили под конвоем немецкие пленные, и когда я запела песню Дунаевского из фильма "Волга-Волга" - "Не видать им красавицы Волги и не пить им из Волги воды", - мои слушатели-бойцы разразились громовым "ура", которое разнеслось над всем городом"18.

          Нет сомнения, что и на этот раз Орлова пела песню в маршевом ритме, так как именно энергичный марш отвечал суровой ситуации и настроению слушателей.