страница 16

          "Марш веселых ребят" и "Марш энтузиастов" стали эмблемами своего времени потому, что их содержание и мелодические качества полностью соответствуют ритмической структуре марша. Но мыслимо ли петь в ритме марша:

          И слезами катилася Волга,

Необъятная наша река...

          До сих пор, слушая в грамзаписи прекрасную певицу Веронику Борисенко, мы чувствуем, как при этих словах она хочет добиться художественной выразительности - пытается приглушить голос, сбавить темп... Однако ритм марша не дает ей возможности достичь желаемого. Конечно, есть марши драматические и траурные. Но здесь - не тот случай. Здесь - разрыв между формой и содержанием. Вывод напрашивается сам собой: "Песня о Волге" не заняла должного места в нашем быту, потому что участь ее оказалась незавидной - из всех вариантов, предложенных композитором в "Волге-Волге", мы канонизировали вариант "сиюминутный", который в свое время был нужен, но который не выдержал испытание временем. Так стоит ли удивляться, что И. Фролов в упомянутой монографии не только перепутал "Песню о Волге" с двумя другими песнями, но еще стал рассуждать о ее "мелодических недостатках"?

          Мелодия "Песни о Волге" - редчайшей красоты и благородства. Да она и не имела права быть иной, иначе рухнула бы композиция фильма. Вот как сам композитор говорит о задаче, стоявшей перед ним в процессе сочинения песни: "От этой песни зависело содержание не только образа Стрелки, но в значительной степени и убедительность всего сюжета фильма: если бы песня получилась неудачной, зритель не поверил бы в талантливость Стрелки. Кроме того, эта песня должна была стать массовой, хорошо восприниматься слушателями"19.

          Можно добавить: сложись по-иному ее судьба, она, возможно, стала бы песней-символом, как "Песня о Родине".

          В одной из предыдущих глав шла речь о вокально-инструментальных ансамблях, которые с чрезмерной вольностью интерпретируют Дунаевского, перекраивая и приспосабливая его музыку к своим потенциальным возможностям. Но не менее опасна и противоположная крайность, когда исполнители с чрезмерной старательностью следуют букве автора. История с "Песней о Волге" - это как раз тот случай, когда в основу интерпретации берется авторское издание, приспособленное к определенному времени, и канонизируется на вечные времена. Здесь нельзя оправдаться даже тем, что при жизни композитора песня в стереотипном виде переиздавалась неоднократно. Вероятно, после смерти Дунаевского надо было внимательно изучить его рабочие материалы к фильму "Волга-Волга", и, на основе сличения различных вариантов "Песни о Волге", опубликовать тот, который более всего соответствует замыслу и творческому духу автора. Кроме того, давно пора отказаться от практики исполнения всех десяти запевов и соответственно десяти припевов песни. Бесконечным повторением можно и вовсе загубить мелодию. Кстати, сам Дунаевский не считал обязательным исполнение всех стихов В. Лебедева-Кумача. В специальном авторском примечании к отдельному изданию песни он рекомендовал особый порядок куплетов, в случае, если исполнитель сократит песню наполовину.

          Мне кажется, что первый, кто решился  п р а к т и ч е с к и  возродить "Песню о Волге" (без всяких теоретических изысканий) - это Иван Александрович Пырьев, под чьим руководством его сын Эрик Пырьев снял в 1963 году фильм "Мелодии Дунаевского". Музыкальное оформление фильма осуществил Вадим Людвиковский. Он-то и создал ту редакцию песни, которая полностью отвечает ее содержанию и духу. И вот в "Мелодиях Дунаевского" на фоне кадров из "Волги-Волги", которые незаметно сменяются документальными видовыми кадрами, "Песня о Волге" звучит в хоровом исполнении как лирическая и раздольная русская народная песня.