страница 29

что Вы о моей температуре совсем не думаете. Я теперь не верю ни на грош всем Вашим уверениям в дружбе. И не смейте мне о ней больше говорить. Обращайтесь ко мне, пожалуйста, официально и извольте немедленно написать, как Ваше самочувствие. Вы не подумайте, что я в любую минуту прощу Вас. Только Ваши большие и чуткие поступки могут вернуть Вам мое, увы, потерянное отношение и прощение. Вот как я с Вами буду поступать. И в качестве иллюстрации моей суровости я посылаю Вам мой новейший, несколько кокетливый портрет.

      Если у Вас есть любящий и любимый человек, пусть он ревнует Вас, как Отелло.

      В этом письме я Вас целовать не буду - Вы не заслужили моей ласки.

      С совершенным почтением, милостивая государыня.

      И. Дунаевский

     

        26/V-48 г.

      Дорогой Исаак Осипович!

      Как я виновата перед Вами: уже третий день я дома и еще ни одной строчки не написала Вам! Но сегодня я встала с постели в какой-то необъяснимой тревоге, возможно, потому, что видела Вас во сне, и сон этот был нехорошим, и сразу же сажусь за письмо. Но как объять необъятное? Как словами передать все мысли, чувства, то, что так волнует и с чем хотелось бы поделиться именно с Вами, мой дорогой друг! Тем более, что я для этого не имею ни нужного времени, ни уединения.

      Ну что ж, начну с фактов, а потом попытаюсь объяснить их. Во-первых, сегодня исполняется два месяца моему младшему сыну Сергею, во-вторых, я бесконечно рада, что опасность для меня миновала и дело не дошло до операции, в-третьих, передо мной лежат два письма: отца моего ребенка и Ваше, и я отвечаю Вам первому. И прежде чем оторваться второй раз от этого письма, я должна заранее извиниться за его бессвязность. Мне еще хочется сказать Вам, что Вы всегда ошибались, приписывая мне какие-то необыкновенные качества: я самый обыкновенный человек и иногда поступаю даже хуже обыкновенных людей, как Вы убедитесь, прочитав это письмо до конца. И не подумайте, что я рисуюсь - мне самой горько это сознавать.

      Итак, мне нужно рассказать Вам, хоть вкратце, о моей жизни за последние годы, о переломе жизни, который состарил меня лет на десять. Подумайте только, два года тому назад я была веселой и беззаботной, как птица! На Перекопе, где началась моя производственная работа, я сразу же попала в компанию молодежи, милых и интеллигентных людей. В моей памяти навсегда запечатлелась такая картина. От поселка до завода расстояние немного больше километра. Для пешеходов сделана асфальтовая дорожка, прямая, как стрела, по которой троим в ряд идти уже тесно. С одной стороны эта дорожка окаймлена густыми зарослями каких-то чудесных розовых кустов и белой акации, одуряюще пахнущей во время своего цветения. И вот, представьте себе, по этой дорожке за 20 минут до начала работы быстро вальсирует пара в направлении завода под аккомпанемент собственного пения! А после работы смеху и шуток было еще больше. Были счастливы и резвились, как дети. И вот случилось так, что из Симферополя к нам приехал монтажник для установки стационарного киноаппарата в нашем клубе. Я на него не обращала внимания, несмотря на то, что жили мы рядом, до тех пор, пока он не очаровал одну из моих приятельниц, ленинградку по рождению и воспитанию. Эту женщину я не особенно любила, но всегда отдавала должное ее уму, воспитанию и очень любила с ней разговаривать на любые темы, так как она оказалась замечательно интересным собеседником. Так вот, в течение нескольких дней мне пришлось слышать от нее самые восторженные отзывы о ее новом знакомом, о его уме и тактичности. Так как с ее мнениями я всегда считалась, это меня заинтересовало. И вот, сама не знаю как, против моего желания, начался молниеносный роман. Как будто дурманом меня опоил, что я наконец