страница 18

хоть кусочка хорошего человеческого счастья, то только тогда, при удобном случае. Вы могли бы зажечь мои губы поцелуем и прижать [меня] к себе нежно и страстно. Но если это так, то такого случая никогда не будет, могу сказать об этом заранее. Я никогда де бросалась словом "люблю" и Вам сказала его второй раз в жизни, почти через десять лет после первого раза. О каком же еще счастье может быть речь?

      Но если бы даже и случилось это чудо, если бы я полюбила мужчину, принадлежала ему, то никакой другой мужчина не смог бы зажечь ни моих губ, ни крови своими самыми страстными поцелуями, да я бы и не допустила этого! Я могла бы обменяться беглым, дружеским поцелуем, но он бы не затронул никаких других моих чувств.

      Я вообще собираюсь серьезно рассердиться на Вас: письма Ваши все остаются неоконченными, обещания окончить в следующий раз - невыполненными, даже в упор поставленные вопросы остаются без ответа. А ноты - в частности. "Вольный ветер"? Приподнимите занавес, дайте хоть взглянуть на Вашу жизнь, работу. И, пожалуйста, не обещайте того, чего не можете выполнить!

      Недавно перечитывала "Мартина Идена" Лондона. Люблю я этого писателя, он в литературе то же, что и Вы в музыке: неиссякаемый источник оптимизма, бодрости, силы.

      Хочется мне признаться Вам еще в одной вещи: я не так чиста, как Вам кажется. Когда Вы пишете, что целуете мою душу, я представляю себе, что Вы целуете мое сердце, которое трепещет под прикосновением Ваших губ, как пойманная птичка, и... я зацеловала бы Вас до смерти в такой момент!

      В моем саду мерцают розы белые

Мерцают розы белые и красные.

В мой душе дрожат мечты несмелые,

Стыдливые, но страстные!34

      Ваша Л.

      7/V-49 г.

        17.V.1949 г., Москва

      Ну вот, сумасшедшая Людмила, я пишу Вам, надеясь что Вы уже вернулись из Вашей дипломатической поездки живой и невредимой, а главное - не посаженной на скамью подсудимых. Бросайте скорее Ваш мало приятный пост и переезжайте в это самое Хотьково, под Москву. Выгоды такого переселения не требуют комментариев. Вспомните, если сможете, Ваше последнее письмо, потому что я буду отвечать Вам по порядку написанного.

      Деньги, посланные на приемник, необходимо, конечно, использовать на поездку в Москву. Таким образом, я надеюсь Вас увидеть в Москве и заодно в один из знойных июльских вечеров дать Вам возможность проявить свою "письменную прыть" в реальности и "зацеловать меня до смерти".

      Я продолжал и продолжаю считать, что на протяжении нашего знакомства Вы исчезали, Вы уходили, Вы изменяли. Несомненно, что в периоды Вашего личного душевного наполнения Вы не нуждались во мне. Это, может быть, и естественно, но не для нашей дружбы, не для характера наших отношений. И дело вовсе не в том, что Вы меня однажды разыскивали. ("Кто ищет, тот найдет!") Дело в том, что даже в последнее время, уже после переселения Вашего на Урал, Вы опять надолго пытались от меня улизнуть. И это я опять притянул Вас за уши, как провинившуюся школьницу.

      Я не знаю, красивы ли Вы по внешности. Я вглядывался в Ваши фоточерты и так и не понял, соответствуете ли Вы моему обычному вкусу как женщина. В то время как я виделся с Вами в Москве, - передо мной была девочка, и я тогда не задумывался над своими, так сказать, физическими ощущениями. Мы прошли с Вами солидный "переписочный" стаж, и для меня вопросы Вашей красоты стоят в несколько ином разрезе. Я считаю, что Вы очень красивы, и я никогда не расстанусь с привычным для меня Вашим образом, ибо этот образ создан большим и содержательным процессом познавания самого важного и самого глубокого в человеке. Пусть это абстракция, нереальность, но какой бы Вы ни были на самом деле, Вы для меня будете такой, какой Вас никто не увидит,