страница 20

отдали этому человеку все, в том числе то, что принадлежит мне, - другими словами, если бы все наши отношения оказались бы неправдой, вымыслом, блефом, боящимся соприкоснуться с подлинной жизнью.

      Теперь по поводу Ваших гневных упреков на мой "железный занавес". Мы с Вами так хорошо всегда беседуем, я засиживаюсь над письмами к Вам так долго, что, право, не остается желания писать о "всем прочем". Да и, насколько помнится, я Вам о своей жизни писал еще в Саки, а по поводу работы частенько сообщаю отрывочные сведения. "Вольный ветер" обязательно пошлю Вам. Конечно, не весь, а отдельные номера. Меня очень огорчило то, что Вы недовольны остались моей нотной посылкой. Напишите, что бы Вам хотелось иметь.

      С Джеком Лондоном Вы сравниваете меня неверно. В его творчестве столько обнаженно-реального и поэтому страшного, кричащего прямо в лицо, что моя легкая лирико-романтическая муза никак не может походить на это. У Лондона не утверждение жизни, а утверждение права сильного побеждать слабого, а не слабое. Жизнь для того, кто умеет пустить в ход дарованные ему природой кулаки. Это еще не есть превосходство, ибо слабый не виноват, что ему не даны кулаки. Конечно, во многих сочинениях Лондон поднимается до высот настоящего гуманизма. Это безусловно великий писатель, но, повторяю, страшный.

      ...Небо уже совершенно светлое, а я все пишу Вам. Как я люблю весну! Если бы Вы знали, как я люблю весну!

      Я еще хотел бы о многом Вам написать и, верьте мне, напишу. Не упрекайте меня заранее и не сердитесь. Я все обещаемое выполняю. ,

      Будьте счастливы и здоровы.

      Крепко, крепко целую Вас.

      Ваш И. Д.

      P. S. Давно хочу у Вас спросить, почему я пишу на Арамиль, а штемпель на Ваших конвертах - "Бобровка"?

      Почему бы не писать прямо в Бобровку? А?

      P. P. S. Слушайте, Людмила! Принимайте ухаживание Вашего 50-летнего с "гаком" парня, кружите ему голову, но только не выходите за него замуж. Вообще не выходите замуж! Это ведь не гарантия счастья.

      Любите, увлекайтесь, будьте счастливы в чувствах и всегда немножко любите... меня. Я у Вас должен быть чем-то вроде дрожжей для вкусного теста.

      И. Д.

     

        [Арамиль, 31 мая 1949 г.]37

      . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

        4/VII-49 г.

      Где же ты, мой желанный?38

      Милый друг, чем прогневала я Вас, что Вы наказываете меня так жестоко? Вы лишаете меня самого дорогого, затаенного, принадлежащего только нам и никому больше - общения с Вами. Мне не хватает Вас, Ваших писем, Вашей животворящей ласки.

      Я не знаю, чем объяснить Ваше долгое молчание - идет уже второй месяц, как я отправила Вам письмо, на которое стала с нетерпением ждать ответ уже через несколько дней после его отправления. Вполне вероятно, что Вы очень загружены, что Вас сейчас нет в Москве, что Вы не чувствуете той душевной собранности, которая Вам необходима для писания писем мне. Главное, конечно, чтобы с Вами ничего не случилось, что Вы живы, здоровы и по-прежнему жизнерадостны. Но все это - не оправдание для того, чтобы не писать мне. Я не хочу