страница 27

три года прошло со дня нашего знакомства, а нам так и не удалось вторично встретиться. Мой "рейд" к Вам был, увы, неудачен. Затем я уехал в Рузу.

      Наш Дом творчества в Рузе летом скорее похож на дом отдыха и фактически выполняет эти функции, благодаря очень красивой природе и целому ряду удобств, которыми он располагает. Поэтому летом здесь пребывают композиторы с семьями, на территории Дома становится весело и широко, много всяких летних соблазнов (река, теннис, волейбол, леса, рыбная ловля и пр.), не очень располагающих к работе. Я так рассматриваю своё пребывание как полуотдых, полуработу. Лично я никогда не мог и не могу посвящать себя отдыху целиком - я всегда должен что-то делать. А день вне Москвы оказывается таким большим, что успеваешь делать всё: работать, читать, заниматься спортом, купаться, гулять, а вечером поиграть в шахматы или в карты, если дождик накрапывает. Этим-то полноценным днём и прельщает меня Руза, которая стала единственным спасением моим, когда надо действительно поработать.

      Этим летом (июль - август) я занимался "Золотой долиной". Новая редакция оперетты фактически превратилась в новую (почти) оперетту. Когда в клавире появились новые куски, новые ансамбли и хоры, сделанные Дунаевским 1952-го года, то этот Дунаевский увидел то, чего не видел Дунаевский 1937-го года, когда сочинялась оперетта. Пришлось многое, что поддавалось переделке, пересмотреть и, таким образом, получить общую, единую, цельную краску. Сейчас оперетта в основном закончена, Она ещё в этом году пойдёт в театре в Ленинграде. Москва будет ставить её, вероятно, с начала 1953-го года,

      В Рузе под влиянием пионерских лагерей, которых там много и в которых приходилось бывать в гостях, я написал лагерную песню и песню юных мичуринцев.27 Получилось очень удачно. Вот, собственно, всё, что я сделал в Рузе, помимо того, что умудрился свернуть себе мизинец правой руки во время волейбола и сейчас не могу играть, не могу растянуть пальцы до октавы.

      Творческие планы пока неопределённы. Во-первых, есть предложение Пырьева писать музыку к фильму "Иван Грозный", который он будет ставить.28 Дунаевский и Иван Грозный? Это, конечно, многих смутит. Как? Ведь там нет песенок, лёгких вальсов?!! Но Пырьев очень смелый человек и знает моё подлинное творческое нутро, позволяющее мне всё уметь. Давно рвусь к "большой" музыке, на которой я, собственно говоря, воспитан. Работа над "Иваном Грозным" очень будет сложной, трудной, но я люблю трудности, тем более, что любопытен и интересен сам мой уход от привычной музыкальной сферы.29 В этой привычной сфере находится второе предложение: режиссёр Луков30 ставит картину о железнодорожниках "Стальные магистрали". Я ещё не знаю, возьмусь ли за эту работу в связи с первой, найду ли возможность по времени совместить обе работы.31 И, наконец, третья картина: "Крылатая защита" - научно-популярный фильм о наших пернатых друзьях.32 Как видите, работы при желании хоть отбавляй.

      В моей личной жизни произошла большая радость: мой сын поступил всё-таки в Институт им. Сурикова.33 Таким образом, спала с души тяжёлая язва, мучившая меня так долго и так жестоко.

      Вот и весь рассказ о себе. Но мне очень хочется поскорее перейти к разговору о Вас. Грустно Вы стали рассказывать о себе, о своём. Что это, Люда? Я как старший опытный человек мог бы, конечно, предположить, что это за "томление" Вашей души. Вы вступили в тот возраст, когда сердцу, душе и телу многого хочется, ко многому влечёт. Из Ваших писем я мог составить представление о Вас как о существе чистом, не желающем никаких суррогатов и компромиссов. Это хорошо, и так надо! Вы не удовлетворены, потому что Вы требовательны. И это тоже хорошо, и это тоже необходимо!